«Сургутнефтегаз» пытался скрыть ЧП на своем месторождении

Фото: предоставлено РБК Тюмень Натальей Ткаченко

В ХМАО может начаться судебный процесс между «Сургутнефтегазом» и его бывшим сотрудником Андреем Ткаченко. Оператор добычи нефти и газа серьезно пострадал на рабочем месте, но никакой поддержки от компании не получил, напротив, его пытаются признать виновным в случившемся. Теперь он добивается проведения объективного расследования.

Как рассказала РБК Тюмень супруга Андрея Ткаченко – Наталья, несчастный случай, перевернувший жизнь семьи, произошел 8 мая 2015 года на Рогожниковском месторождении. «Андрея с напарником отправили менять задвижку на скважине. Туда приехала еще бригада сотрудников. Когда они ставили задвижку, произошла утечка газоконденсата, им пропиталась вся одежда рабочих. При этом, в нарушение правил безопасности, мужчинам выдали для работы обычные железные ключи, в то время как должны были дать покрытые медью. Возможно, если бы предоставили те, которые нужно, ничего не произошло бы. Но откуда-то, возможно при трении, возникла искра, и на Андрее загорелась пропитанная конденсатом одежда. Пламя перекинулось и на стоящего рядом второго рабочего. Остальные принялись их тушить», - рассказывает Наталья.

По ее словам, никто из рабочих не вызвал ни скорую помощь, ни МЧС. Обгоревшего, практически потерявшего сознание Андрея Ткаченко везли 420 километров в Сургутскую больницу на джипе начальника. Второго рабочего, который пострадал не так сильно, перевозили на другом автомобиле.

«Когда их привезли в больницу, Андрей был уже без сознания. Врачам сказали, что у пострадавших бытовая травма. Якобы мужчины переливали бензин в одном из гаражей у сургутского вокзала, и загорелись. Второй пострадавший причем подтвердил это, видимо, чтобы не лишиться работы. Андрей почти неделю находился без сознания, врачи диагностировали многочисленные ожоги 2 и 3 степени. В итоге он провел в больнице 4 месяца, из которых 1,5 месяца – в реанимации. Ему сделали 4 дермопластики (операции по пересадке кожи). Впереди еще 5 операций на руки – на данный момент левая рука мужа совсем не двигается, правая - работает на 5-10%. Оформляем инвалидность – работать он вряд ли уже сможет», - отмечает Наталья Ткаченко.

От «Сургутнефтегаза» семья, по словам женщины, никакой поддержки не получила. «В больнице было хорошее бесплатное лечение по полису ОМС. Но нужны были дорогие гели для рассасывания ожогов, я попросила помощи у компании. Дали 5 тысяч рублей и потребовали чеки для отчетности», - поясняет супруга пострадавшего.

Она отмечает, что после того, как начала требовать проведения объективного расследования, а ее муж пришел в сознание, в «Сургутнефтегазе» согласились признать произошедшее не бытовой травмой, полученной в гараже, а несчастным случаем на производстве, но всю вину при этом возложили на Ткаченко. «Сказали, что он якобы курил на трубе, поэтому и загорелся. Как такое может быть: человек проработал в нефтянке почти 20 лет, там все строго с этим. К тому же, какой здравомыслящий человек стал бы курить в пропитанной газоконденсатом одежде? Но это еще не все: второй пострадавший, судя по всему с подачи руководства, подал иск против моего мужа, в котором говорится, что он, якобы, пострадал по вине Андрея. А начальник по технике безопасности открыто говорит: «Если бы не приехала бешеная жена Ткаченко, то все прошло бы гладко»», - говорит Наталья.

Сейчас женщина пытается добиться проведения объективного расследования, но письма, направленные в следственные органы, остаются без ответа. Интересы семьи представляет член Сургутской межрегиональной коллегии адвокатов Алексей Дунин. «Изначально в ОАО «Сургутнефтегаз» со стороны руководства ЦДНГ №7 нефтегазодобывающего управления «Быстринскнефть» были предприняты все возможные меры по сокрытию несчастного случая на производстве. Ткаченко и Кашицын, несмотря на многочисленные ожоги, были доставлены не в ближайшее медицинское учреждение, а за 420 километров в Сургут на автомобилях, не приспособленных для перевозки пострадавших и без сопровождения медицинского персонала. Работники ОАО «Сургутнефтегаз», сопровождавшие пострадавших, указали на бытовые причины несчастного случая, а также скрыли действительное место происшествия», - пояснил РБК Тюмень адвокат.

При этом, по данным Алексея Дунина, выводы в акте о несчастном случае на производстве (о том, что пострадавший курил) основаны исключительно на предположениях. До настоящего времени правоохранительными органами не решен вопрос о возбуждении уголовного дела (документ об отказе в его возбуждении есть в распоряжении редакции РБК Тюмень). «Правоохранительные органы заняли довольно пассивную позицию, практически никаких действий с их стороны не предпринято. А ведь чем больше пройдет времени с момента трагедии, тем сложнее будет установить истину», - говорит адвокат.

В пресс-службе компании «Сургутнефтегаз», куда за комментарием обратился корреспондент РБК Тюмень, сообщили: «По итогам внутренних разбирательств было составлено заключение по форме Н1 (такие оформляются по части несчастных случаев) и, соответственно, страховые выплаты пострадавшему были выплачены в полном объеме». Действия своих сотрудников в организации комментировать отказались.

Тем не менее, Наталья Ткаченко уверяет, что никакие страховые выплаты не получала и даже готова в качестве доказательства предоставить распечатку операций по банковскому счету своего мужа. Она утверждает, что ее супругу оплачивается только больничный, а 5000 рублей, выделенные на лекарства, были единственной помощью от компании. «В «Сургутнефтегазе» мне вообще сказали, что операторов добычи нефти и газа у них в компании не страхуют», - отметила женщина.

Отметим, что, по словам местных жителей, данный инцидент не единичен: они рассказывают, что уже были случаи, когда «Сургутнефтегаз» пытался замаскировать несчастные случаи под бытовые травмы, угрожая пострадавшим сотрудникам увольнениями. Также, по слухам, при смертельных травмированиях компания старается выдавать родственникам хорошие компенсации в обмен на то, что они не будут предавать случившееся огласке.